Книга: Грачи улетели (Носов Сергей Анатольевич); Лимбус-Пресс, 2005

Смерк да смеркБольшинство современных читателей "в рассуждении чего бы покушать" выбирают жанровые вещи - детективы, фантастику, любовные романы. Против современной прозы существует известное предубеждение: романы из толстых журналов скучны, заумны и вообще написаны не для людей - разве только критики способны их осилить. Пожалуй, это мнение порой и обоснованно. Но только не тогда, когда речь идёт о творчестве Сергея Носова.
Тем, кто с удовольствием читал "Солдата Швейка" и симпатизировал географу Служкину из романа Иванова, обязательно понравятся персонажи "Грачей" - три обаятельных дурачка Чибирёв, Щукин и Тёпин. Первый - незадачливый директор школы, любитель свалок и запущенных промзон; второй - специалист по пишмашинкам, устроившийся ночным сторожем, чтобы проводить ночи за починкой любимых аппаратов; третий - авантюрист, успевший пожить за границей, попользоваться благами западной цивилизации, "помочь совестливой Германии в терапии её коллективного бессознательного, позволяя себя реализовать объектом гуманитарной помощи", и привезти оттуда Катрин - поклонницу современного искусства: инсталляций, перфомансов и прочих нонспекулятивностей. Она-то и натолкнула троих друзей на мысль, что хором помочившись с моста двадцать лет назад, они совершили ни что иное как художественный акт. "Почему пугать троллейбусы голым - это искусство, а ссать в Неву - не искусство?" - эта, с позволения сказать, проблема и стоит в центре повествования. Её решением и занимаются герои на протяжении двухсот пятидесяти страниц, попутно распивая водку между старым кладбищем и заводом по утилизации трупов животных, впаривая легковерным немцам отечественные мухобойки, сделанные артелью слепых, размышляя над "Чёрным квадратом" Малевича, посылая письма в прошлое и концептуально зарубая петухов на томике Достоевского.
Автор смеётся над современным искусством, но не высмеивает его. Назвав роман сатирой, мы представили бы его более бедным, чем на самом деле. Как и в любом хорошей книге, здесь больше вопросов, чем ответов, нет объяснения, что белое, а что - чёрное.
Казалось бы, тема выбранная Носовым слишком узка и специфична, чтобы быть интересной кому-либо кроме автора и отдельных любителей ненавистников современного искусства. Но лёгкий (не легковесный) роман увлекает и развлекает с первых страниц - не только сюжетом, не только приключениями героев, но и их характерами, их парадоксальными рассуждениями и даже авторским стилем - имитирующим разговорную речь, как бы наивным повествованием, в которое то и дело вплетаются мудрёные слова вроде "параллелепипеда", "галургии" или "паразитарных смыслов", забавные неологизмы "взаимолягнуться" и "близвозвышаться", да неожиданные, как будто случайно попавшие сюда подробности: "Смеркалось, как только и может смеркаться, постепенно и вкрадчиво - смерк да смерк. Всё зависит от того, как часто обращать внимание. Чибирёв задумался о непрерывных функциях. Ради проверки памяти сформулировал определение интеграла. Вспомнил, что максимум производной от тангенса наклона касательной (со своей стороны тоже являющегося производной) будет означать точку перегиба кривой - её и прошли: что-то вроде ложбинки".
Финал романа - неожиданный, печальный, оставляющий в замешательстве. Одним словом, именно такой, какой должна иметь настоящая книга о настоящей жизни, юмор в которой не подменяется бессмысленным весельем.
"Грачи улетели" - хороший аргумент против всех любителей хоронить русскую литературу.

0    0

Курица клюнула - мир смеетсяНынешняя эпоха больно клюется. «Лишний человек» накануне смутно ощущаемых грядущих перемен опять оказался выкинутым за борт. «Грачи улетели», – говорит петербуржец Сергей Носов заголовком своего романа. Да, улетели, больше не прилетят, но пейзаж, живописуемый передвижником Саврасовым в ненавистной школьникам картине, останется. Грязный снег, корявые-поломатые березки, церквушка, а за кадром – кладбище в современном уже Петербурге, где убивают время герои Носова – три неудачника, три осколка дворницко-сторожевого поколения. Борис Петрович Чибирев, Щукин и дядя Тепа – три веселых товарища по несчастью, три прохвоста-недотепы – ни тот, ни другой, ни третий более «не актуальны».
Собственно, на ироническом осмыслении «актуальности» и строится весь роман Носова. Актуален ли грач? Актуальна ли курица? Актуальна ли жизнь, предназначенная под снос – а ведь много где живут люди. И не жужжат. Актуален ли язык, русский язык? Не является ли пережитком? А эпоха Горбачева – может, уже лишь сон? Нет, не рассуждения о политике, а реальная, полная комедийных страданий, жизнь человеков, у которых глаза горели огнем вследствие получения ваучеров... жизнь, которая вообще – актуальна ли?

0    0

Дважды на первых двадцати страницах встретились слово « совокупляться». Отбило всякую охоту читать дальше.

0    0

Грачи улетелиРоман можно назвать своеобразным, но, читая его, долго не мог отделаться от чувства «дежа-вю», проводя аналогии где то с Аксеновым, а где то со всем известным романом Ерофеева, и кого то еще... История увлекательная, но местами перегружена (слишком) терминами, малопонятными большинству читателей (или я такой один?!). Не понравилось опять употоребление неормативной лексики (хотел посоветовать прочитать женщине, но теперь не стану этого делать). Не отнес бы книгу к разряду сатирических... Скорее драма!

0    0

Понравилась книгаМне книга понравилась – очень живая и умная. Конечно, это не Алексей Иванов, но вполне себе приятная и интеллигентная проза, живая и порой даже веселая. Твердая четверка!

0    0

Знаете ли вы, что такое актуальное искусство? Если не знаете, это вам четко объяснит персонаж романа Сергея Носова «Грачи улетели». Там некто Косолапов длинно витийствует перед телекамерами, а смысл такой: что бы я ни делал, если я говорю, что это искусство, значит это и есть художественный акт. Ибо я так сказал, ибо я назвал себя художником.
В АКТУАЛЬНОМ ИСКУССТВЕ самозванство не порок, а непременное условие
чем оно настырнее, тем успешнее акция. Двойной стёб получается. Похулиганить – раз, объявить свое действо искусством – два. Потом сидеть и хихикать. И вот кто-то куда-то ныряет, на что-то влезает, что-то выкапывает, в голом виде выскакивает на четвереньках из-за угла дома и пугает троллейбусы, прилюдно отрезает себе нос – это, извините, и есть актуальное искусство. Серьезно. Выставки организуют, лекции читают и диссертации об этом пишут.
Сергея Носова, жителя Петербурга, эти перфомансы и хэпенинги, кем-то точно названные не вполне осознаваемой сублимацией и местью за неполноту жизни, видно, достали дальше некуда. Взял он и сочинил об этом книжку – и веселую, и грустную, смотря в каком настроении читать. Сам сюжет, на котором выстроены искусствоведческие споры и рассуждения, довольно прост. Скорее, эти споры и есть стержневая тема романа, а сюжетные коллизии нанизываются на нее, как куски шашлыка на шампур. Не очень прочно между собой связанные, они без особого сопротивления могли бы меняться местами. В общем, три друга, трое молодых дураков, в 1979 году залезли на Дворцовый мост и плечом к плечу пустили в Неву три жизнерадостных бодрых струи. Через двадцать пять лет молодая искусствоведка Катрин провозглашает это действо совместной художественной акцией. Я специально искала в тексте оправдание заголовку. Но не приметила этих птиц. Чайки над помойкой были. И полиэтиленовые пакеты летали, чайки принимали их за своих. Так что поневоле приходится отказаться от конкретики в пользу символики. Грачи улетели. Больше ничего не будет – ни птенцов, ни жирных червяков на теплой пашне, ни прибывающей день ото дня зелени. Только пустые гнезда. Был ли ты художником в отведенное тебе время? Был ли ты? Если был, то зачем? А еще Сергей Носов здорово про «Черный квадрат» Малевича объясняет. Понятно.

0    0

Образец блестяще написанного современного петербуржского текста. Пишет Носов необычайно остроумным языком, изобилующим каламбурами, инверсиями и другими игровыми элементами. Для читателя-филолога это просто праздник. При этом сам роман навевает мысли скорее о смехе сквозь слёзы. Он не только и не столько об актуальном искусстве, сколько о мучительном поиске человеком, бестолково прожившим половину жизни, оправдания себе и своим поступкам.

0    0