Книга: Малин Кивеля. Сердце (Кивеля Малин); No Kidding Press, 2021

Очень трогательная история на тему, о которой не принято говорить.
После рождения ребенка весь фокус внимания людей обращен на нового человека, а мать остается в тени. При этом, все свои силы она направляет на поддержание жизни своего ребенка, но никто не направляет свои силы на поддержку самой матери.
Материнство тяжело, материнство порой опасно, но женщины идут на этот риск, понимая, что никому не будут нужны в своем уязвленном состоянии. Так и героиня романа "Сердце" остается одна, хрупкая, раненная, едва живая, со своими проблемами, обращенная всем своим сердцем на борьбу с пороком.

0    0

Поэтическая книга, в которой текст связан с сюжетом, но как-то неочевидно. У новорожденного обнаружен порок сердца – и всю книгу этот факт служит точкой, от которой расходятся круги к образам, ситуациям и событиям в жизни его матери.

0    0

Книга «Сердце» финской писательницы Малин Кивели обращает внимание на женщину и ее потребности до, вовремя и после родов. Героиня подробно делится переживаниями и желаниями, связанными не только с материнством, но и телесностью.
«Люблю синяки, на себе и на других. Я вижу в них признак того, что человек пошел на физический риск, нарушив привычный ритм движений. Что такие люди принимают все аспекты жизни — включая и то, что не всякая попытка увенчается успехом».

0    0

Эта проза – словоплетение, транс, бред. Это не мысли, переходящие одна в другую, не история, не образы. Это медитация, «конвульсии языка», «слова-дротики». Это эксперимент. Героиня никогда не работала со словами: она пишет картины. Но этого акта творчества перестало хватать, и она взялась за текст – впервые и бесцельно, безамбициозно, неправильно и внегранично. Она пытается обрести голос, сотворить привычное непривычными средствами.
Она видит свое призвание в том, чтобы «приглядывать за миром». Она фрагментарна, так она о себе пишет. Поэтому в ее словах (а этот текст следует мерить не абзацами, а словами) сны и Бог, и страх смерти, и слабость, и свобода, и блаженство, и левитация – тысяча тем без начала и конца, ни откуда и в никуда. Шуршание словами, забрасывание их в детские обручи как акт самопознания.
Когда я начинала читать, я думала, что героиня – жизнь. Что это текст от лица жизни. Она устрица, и пещера, и голос, и рев, и зерно. И тогда я погуглила концепцию книги, и было написано, что это стихотворение в прозе. Они правы, так и есть, именно так это надо читать: ради того, чтобы ловить, где у лирического героя вдох, а где сбивчивое громкое дыхание. Даже если тема тебе интересна (мне откликнулись слова про безобразное и уродливое, например), текст не позволит тебе извлечь новые смыслы, они ни за тем. Героиня – калейдоскоп, пещера, прохладный напиток, вопрос. Она не мыслитель, не первооткрыватель, она бьет вслепую по пиньяте речи, и ты можешь только ловить ее удары, и видеть перерывы в них, и трогать метафорические вспотевшие ладошки.
Когда люди пишут так (а Клариси Лиспектор была одержима текстом и процессом его создания), мне кажется, что они вышли из всех возможных границ писательства (творчества, искусства), там уже внечеловеческое. Наша задача теперь в том, чтобы их не понимать. Для меня оно великое до любых гуглений, но почти не читаемое. Оно такое, больше для вечности, чем для человека.

0    0